Собственно, третий день парижских мытарств был столь неподражаем, полон и одновременно пуст, что последующие полтора дня состоялись в праздных туристических шатаниях и расслаблениях. За тем лишь исключением, что мы с Полиной были более похожи на призраков Лувра, чем призраки Лувра собственно. «Юноша бледный со взглядом горящим» — это было очень про нас, только в женском роде. Лувр, Музей Почетного Легиона, Монмартр и другие прекрасности этого странного для меня города были посещены с ощущением сладкой муки. Лечение наше Полина знала по природе своей.
Сказав: «При отравлении можно есть рис — мы идем в суши!», она вовлекла меня в очередное парижское безумие с поеданием рисово-рыбных изделий. И попиванием колы, конечно. Эти лекарства не забуду вовек. Правда, как бы они сработали вне этого необъяснимого города и удивительной Полины, кто знает. Факт остается в том, что мы выжили и даже воспряли духом. А я в очередной раз убедилась в том, что: «Не верь предрассудкам своим — они работают только там (и в том), где (и в ком) привиты«.
Пятый день был днем моего отъезда, в коий я утром, собрав чемодан, решила дойти до Полины пешим ходом. Благо, Трокадеро был через реку, да и на Эйфелеву башню посмотреть хотелось вблизи. Шел дождь и за окном рота красноармейцев, но это мне нисколь не помешало насладиться теплом январского Парижа, приволакивая свой красный чемодан на пути домой. Дойдя до башни, я была удостоена чести быть разведенной на 1 евро девушкой, которая собирала средства в помощь «немым матерям». Заныканный мною йогурт она также ничтоже сумняшеся конфисковала, компенсировав обаятельной улыбкой. Это было действительно прекрасно — клошары, обаятельные обманщики, башня, дождь в январе, романтика «с большой дороги»… Потом был музей Средневековья, который подарил мне чудо гобелена «Дама и единорог» (цвета и атмосфера удивительно сохранились). А также напугал безотчетным ощущением всесилия властимущих в темные времена. Не могу расшифровать, но это было очень неприятно. Почти, как сейчас, но без чумы и инквизиции. Хотя…
После столь сильных впечатлений мы искали суп (очень хотелось лукового) и кольцо («моя прееелесть» Frei Wille, в подарок от Ильи Лене), шел дождь и за окном рота красноармейцев, и было светло-печально понимать завершенность пространственно-временных процессов в контексте этого путешествия. Есть мнение, что девушки больше любят тех, кто делает им больно… Так вот, в Париж хочу я вернуться еще и еще… К тому же, с ним неразрывно связана дорогая Полина. А также мои буквально внутренние процессы.
Как бы ни странно и травмоопасно я провела эти несколь дней в Париже, он остается тем городом, который запустил во мне максимальное количество процессов и дал макисмальное количество неожиданностец в максимально короткий срок. Теперь я знаю, куда податься «в поисках приключений». И еще одна мысль пришла в меня, будучи там:
«Париж вынимает тебя из тебя самого, голого и беззащитного поднимает над суетой и надстройками, жестко и откровенно дает осознать много о себе и других. Важно понимать, что ты – это ты, они – это они. Это отдельные люди, совершенно друг на друга непохожие и здесь тебе решать, принимать их такими, какие они есть, и каким быть перед ними самому. «
Эта лирическая нота завершает мое парижское повествование…на данный момент.)
